– Сергей Александрович, расскажите о Ваших впечатлениях от участия в конкурсе «Царев сад». Как Вы оцениваете его итоги?
Сергей Скуратов
– Я считаю, что у конкурса были итоги, просто ни организаторы, ни члены жюри, ни заказчики не смогли или не захотели эти итоги разглядеть и принять решение. Когда перед началом проектирования главный архитектор города встречался с участниками конкурса, он говорил о том, что ситуация крайне запущенная и требует нового, свежего решения. Я был с ним в этом абсолютно согласен. Собственно, такое решение я и предложил. Но мы стали единственной командой, которая разработала новое здание с новыми планировками, не привязываясь к существующему проекту. Условия конкурса этого, конечно, не предполагали, мы их нарушили, поэтому и проиграли. Но я мог участвовать в данном конкурсе только на таких условиях. Для меня пририсовка к чужому дому других фасадов невозможна – ни с этической точки зрения, ни с профессиональной. Я сразу четко обозначил свою позицию, объявив, что буду проектировать новое здание. При этом мы полностью выполнили технические пожелания специалистов «Калинки», запроектировали все необходимые помещения, указанные в задании. Мало того, наш проект получился гораздо экономичней предыдущего, мы сохранили старое здание Кокоревского подворья, предусмотрели функциональный и чистый заезд в паркинг. Если бы у заказчика хватило решимости все начать с нуля, то он мог бы сделать это довольно безболезненно, поскольку реализовать наш проект было бы значительно дешевле и проще. Однако заказчик вообще не хотел проводить этот конкурс. Это была инициатива Сергея Кузнецова.
Я сожалею, что не было сформировано жюри, которое смогло бы профессионально вникнуть в суть проблемы и сравнить возможные варианты решения сложной градостроительной ситуации.
Тем не менее я нисколько не жалею, что принял участие в конкурсе. В последнее время я проектирую преимущественно жилые комплексы. И, конечно, мне хочется построить в Москве крупное общественное здание. Для меня этот конкурс стал возможностью показать свой градостроительный подход и взгляд на данное пространство, или даже просто – нарисовать что-то красивое.
– Расскажите подробнее о Вашем проекте.
– Самое главное, чего я хотел добиться и потому сознательно усилил эффект – это создать образ дома. По моему убеждению на данном участке должно быть построено крупное современное и даже инновационное общественное здание, которое можно было бы сравнить, например, с центром Жоржа Помпиду в Париже.
– Чем продиктован силуэт комплекса?
– Во-первых, мы учитывали переход масштаба от Болотной набережной к Софийской. Во-вторых, необходимо было сохранить виды со стороны Ордынки и Пятницкой улицы на наш комплекс. Мне хотелось, чтобы плавная силуэтная линия напоминала и о находящемся рядом Москворецком мосте. К тому же плавность и гибкость современной архитектуры противопоставляется ортогональности и прямолинейности исторической архитектуры. Такой мягкий объем комплекса – это тоже знак времени. Излом фасада – продолжение той же темы. Сначала фасад идет параллельно мосту, а затем в точке излома он плавно поворачивается и следует параллельно линии кремлевской стены. То, что фасад заваливается влево, открывая виды с Ордынки на храм Василия Блаженного, – это подарок городу и пространству.
В нашем проекте нет никакого камня, здание полностью выполнено из белых, прозрачных и полупрозрачных высокотехнологичных материалов – таких, как стекло с градиентом из белой шелкографии, паловое стекло и полупрозрачный «стоунгласс», который вечером начинает светиться. Фасад, выполненный из таких материалов, снаружи кажется белым, но изнутри стекло совершенно прозрачное. Это Летучий голландец, корабль, который вплыл в среду города и занял свое место.
Я постарался сделать архитектуру немножко левацкой, открытой и модернистской. Но это модернизм не 1960-х годов, это не сочинские пансионаты. Здание как будто дематериализуется. Оно кажется совсем белым со стороны Болотной набережной и почти прозрачным со стороны Софийской набережной. На рендерах этот эффект растворения довольно сложно показать, технические возможности еще весьма ограничены. Но комплекс исчезает как фантом. Очень важно, что архитектура себя не навязывает.
– Почему Вы решили сделать цельный объем, а не поделили его на несколько частей, как сделали другие участники?
– У меня была масса соблазнов разделить здание на три или четыре части, сделать его более привязанным к контексту, я это прекрасно умею делать. Но в данном случае я сознательно от этой идеи отказался. К моему конкурсному проекту были приложены эскизы, предлагающие различные сценарии трансформации комплекса, допускающие чуть большую его адаптацию к исторической обстановке в том числе и разбивку его на несколько объемов – на тот случай, если у заказчика не хватит смелости реализовать проект в изначальном виде. Но вообще я против всяческих адаптаций. Когда строился Кремль или храм Василия Блаженного, никто их ни к чему не адаптировал. Наоборот, все городское окружение реагировало на них. Именно поэтому они до сих пор являются выдающимися памятниками архитектуры.
Разумеется, в проекте учтены все ограничения и регламенты, но я посчитал, что в данном случае не нужно подстраиваться под окружающую ситуацию, не нужно ее копировать. Единственный реверанс в сторону исторической застройки помимо градостроительных осей – это белый цвет комплекса. Это своего рода мостик между прошлым и будущим, отсылка к белокаменным стенам Кремля, белым соборам и колокольне Ивана Великого. Кроме того, цвета в этом пространстве и так с избытком. Наше белоснежное здание выполнено на контрасте с многоцветьем храма Василия Блаженного и яркой терракотой Кремлевской стены.
Еще раз повторюсь – никаких имитаций в этом месте быть не должно, категорически не может быть классической и псевдоклассической архитектуры. Это должен быть памятник эпохи и времени. Если сегодняшнее время соответствует победившим в данном конкурсе проектам, то я очень сожалею, что живу в такое время. Я не исповедую эту религию, не отношусь к этой вере и к таким фасадам, которые подделываются под историзм. Чтобы строить классическую архитектуру, надо жить в XIX веке. А в XXI веке нужно строить современную архитектуру и разговаривать на современном языке.
– Что Вы предложили в качестве градостроительного решения, учитывая довольно сложную ситуацию на участке?
– Наш дом очень деликатно встает на участок. Существует две основные градостроительные оси, которые задают направление главного фасада комплекса: ось Большого Москворецкого моста и ось Кремлевской стены вдоль Васильевского спуска от Спасской до Беклемишевской башни.
Мы организовали проезд и проход между подворьем и зданием комплекса, благодаря чему возник еще один фасад. Ярослав Ковальчук в своем комментарии очень правильно написал, что этому месту не хватает поперечных проездов. Мы организовали сквозное транспортное движение, возможность заезда на территорию с двух сторон, а не с одной, устроили достаточно широкий двор. Комплекс и пространство вокруг него должны быть абсолютно открытыми. Мы сделали озелененную «эспланаду», организовали открытые общественные пространства. На крыше дома расположен ресторан с роскошными видами – это тоже общественная часть. В таком месте делать закрытый комплекс категорически нельзя, это безнравственно.
Проектом предполагалась и реставрация Кокоревского подворья, восстановление его фасадов и цельности исторического ансамбля. То, что сейчас предлагается другими участниками – это гриб-паразит на теле здания. Я им не судья, но почему они этого не понимают, я не знаю.
– Как Вы думаете, каким образом при нынешнем исходе конкурса будет развиваться проект?
– В сложившейся ситуации от меня уже ничего не зависит. При встрече со мной заказчик сразу спросил, что я буду делать, если я выиграю конкурс. Я сказал, что первым делом, конечно, сменю команду, что я не стану работать с предыдущим автором, потому что странно работать в качестве субпроектировщика у генпроектировщика, который исповедует соврешенно другую систему ценностей. Наверное, это с самого начала отпугнуло заказчика, и он отвернулся от моего проекта.
Я убежден, что у дома может быть только один автор. Та ситуация, которая сегодня возникла и с «Царевым садом», и с Третьяковкой, когда планировки рисует один архитектор, а фасады делает другой, для меня недопустима.
А больше всего меня огорчает тенденция возвращения к псевдоисторизму. Это происходит повсеместно. Опять начинается резьба по камню, башенки, колонны и львы с золотыми волосами. Хорошая современная архитектура имеет тенденцию к демократизации, мы же сейчас снова скатываемся к тоталитаризму.
Сергей Скуратов
– Я считаю, что у конкурса были итоги, просто ни организаторы, ни члены жюри, ни заказчики не смогли или не захотели эти итоги разглядеть и принять решение. Когда перед началом проектирования главный архитектор города встречался с участниками конкурса, он говорил о том, что ситуация крайне запущенная и требует нового, свежего решения. Я был с ним в этом абсолютно согласен. Собственно, такое решение я и предложил. Но мы стали единственной командой, которая разработала новое здание с новыми планировками, не привязываясь к существующему проекту. Условия конкурса этого, конечно, не предполагали, мы их нарушили, поэтому и проиграли. Но я мог участвовать в данном конкурсе только на таких условиях. Для меня пририсовка к чужому дому других фасадов невозможна – ни с этической точки зрения, ни с профессиональной. Я сразу четко обозначил свою позицию, объявив, что буду проектировать новое здание. При этом мы полностью выполнили технические пожелания специалистов «Калинки», запроектировали все необходимые помещения, указанные в задании. Мало того, наш проект получился гораздо экономичней предыдущего, мы сохранили старое здание Кокоревского подворья, предусмотрели функциональный и чистый заезд в паркинг. Если бы у заказчика хватило решимости все начать с нуля, то он мог бы сделать это довольно безболезненно, поскольку реализовать наш проект было бы значительно дешевле и проще. Однако заказчик вообще не хотел проводить этот конкурс. Это была инициатива Сергея Кузнецова.
Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS». Вид сверху
Я сожалею, что не было сформировано жюри, которое смогло бы профессионально вникнуть в суть проблемы и сравнить возможные варианты решения сложной градостроительной ситуации.
Тем не менее я нисколько не жалею, что принял участие в конкурсе. В последнее время я проектирую преимущественно жилые комплексы. И, конечно, мне хочется построить в Москве крупное общественное здание. Для меня этот конкурс стал возможностью показать свой градостроительный подход и взгляд на данное пространство, или даже просто – нарисовать что-то красивое.
Эскиз комплекса «Царев сад». ООО «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Эскиз комплекса «Царев сад». ООО «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
– Расскажите подробнее о Вашем проекте.
– Самое главное, чего я хотел добиться и потому сознательно усилил эффект – это создать образ дома. По моему убеждению на данном участке должно быть построено крупное современное и даже инновационное общественное здание, которое можно было бы сравнить, например, с центром Жоржа Помпиду в Париже.
– Чем продиктован силуэт комплекса?
– Во-первых, мы учитывали переход масштаба от Болотной набережной к Софийской. Во-вторых, необходимо было сохранить виды со стороны Ордынки и Пятницкой улицы на наш комплекс. Мне хотелось, чтобы плавная силуэтная линия напоминала и о находящемся рядом Москворецком мосте. К тому же плавность и гибкость современной архитектуры противопоставляется ортогональности и прямолинейности исторической архитектуры. Такой мягкий объем комплекса – это тоже знак времени. Излом фасада – продолжение той же темы. Сначала фасад идет параллельно мосту, а затем в точке излома он плавно поворачивается и следует параллельно линии кремлевской стены. То, что фасад заваливается влево, открывая виды с Ордынки на храм Василия Блаженного, – это подарок городу и пространству.
В нашем проекте нет никакого камня, здание полностью выполнено из белых, прозрачных и полупрозрачных высокотехнологичных материалов – таких, как стекло с градиентом из белой шелкографии, паловое стекло и полупрозрачный «стоунгласс», который вечером начинает светиться. Фасад, выполненный из таких материалов, снаружи кажется белым, но изнутри стекло совершенно прозрачное. Это Летучий голландец, корабль, который вплыл в среду города и занял свое место.
Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS». Ситуационный план
Я постарался сделать архитектуру немножко левацкой, открытой и модернистской. Но это модернизм не 1960-х годов, это не сочинские пансионаты. Здание как будто дематериализуется. Оно кажется совсем белым со стороны Болотной набережной и почти прозрачным со стороны Софийской набережной. На рендерах этот эффект растворения довольно сложно показать, технические возможности еще весьма ограничены. Но комплекс исчезает как фантом. Очень важно, что архитектура себя не навязывает.
Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS». Генплан
Сохранение створа Улицы Ордынки. ООО «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Вид с Болотной набережной на собор Василия Блаженного. ООО «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Фасад, выходящий к Обводному каналу. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
– Почему Вы решили сделать цельный объем, а не поделили его на несколько частей, как сделали другие участники?
– У меня была масса соблазнов разделить здание на три или четыре части, сделать его более привязанным к контексту, я это прекрасно умею делать. Но в данном случае я сознательно от этой идеи отказался. К моему конкурсному проекту были приложены эскизы, предлагающие различные сценарии трансформации комплекса, допускающие чуть большую его адаптацию к исторической обстановке в том числе и разбивку его на несколько объемов – на тот случай, если у заказчика не хватит смелости реализовать проект в изначальном виде. Но вообще я против всяческих адаптаций. Когда строился Кремль или храм Василия Блаженного, никто их ни к чему не адаптировал. Наоборот, все городское окружение реагировало на них. Именно поэтому они до сих пор являются выдающимися памятниками архитектуры.
Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS». Вид со стороны Обводного канала
Эффект растворения фасадов из белого матового стекла. ООО «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Разумеется, в проекте учтены все ограничения и регламенты, но я посчитал, что в данном случае не нужно подстраиваться под окружающую ситуацию, не нужно ее копировать. Единственный реверанс в сторону исторической застройки помимо градостроительных осей – это белый цвет комплекса. Это своего рода мостик между прошлым и будущим, отсылка к белокаменным стенам Кремля, белым соборам и колокольне Ивана Великого. Кроме того, цвета в этом пространстве и так с избытком. Наше белоснежное здание выполнено на контрасте с многоцветьем храма Василия Блаженного и яркой терракотой Кремлевской стены.
Вид со стороны Большого Москворецкого моста. ООО «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Еще раз повторюсь – никаких имитаций в этом месте быть не должно, категорически не может быть классической и псевдоклассической архитектуры. Это должен быть памятник эпохи и времени. Если сегодняшнее время соответствует победившим в данном конкурсе проектам, то я очень сожалею, что живу в такое время. Я не исповедую эту религию, не отношусь к этой вере и к таким фасадам, которые подделываются под историзм. Чтобы строить классическую архитектуру, надо жить в XIX веке. А в XXI веке нужно строить современную архитектуру и разговаривать на современном языке.
– Что Вы предложили в качестве градостроительного решения, учитывая довольно сложную ситуацию на участке?
– Наш дом очень деликатно встает на участок. Существует две основные градостроительные оси, которые задают направление главного фасада комплекса: ось Большого Москворецкого моста и ось Кремлевской стены вдоль Васильевского спуска от Спасской до Беклемишевской башни.
Вид со стороны (предполагаемой) новой набережной Зарядья. «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Контраст белоснежного здания с яркой терракотой Кремлевских стен. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Мы организовали проезд и проход между подворьем и зданием комплекса, благодаря чему возник еще один фасад. Ярослав Ковальчук в своем комментарии очень правильно написал, что этому месту не хватает поперечных проездов. Мы организовали сквозное транспортное движение, возможность заезда на территорию с двух сторон, а не с одной, устроили достаточно широкий двор. Комплекс и пространство вокруг него должны быть абсолютно открытыми. Мы сделали озелененную «эспланаду», организовали открытые общественные пространства. На крыше дома расположен ресторан с роскошными видами – это тоже общественная часть. В таком месте делать закрытый комплекс категорически нельзя, это безнравственно.
Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS». Главный фасад
Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS». Дворовый фасад
Проектом предполагалась и реставрация Кокоревского подворья, восстановление его фасадов и цельности исторического ансамбля. То, что сейчас предлагается другими участниками – это гриб-паразит на теле здания. Я им не судья, но почему они этого не понимают, я не знаю.
Южный фасад. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Проход между новым комплексом и зданием Кокоревского подворья. ООО «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Организация благоустроенных общественных пространств. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
Разрез и фасад Кокоревского подворья. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
– Как Вы думаете, каким образом при нынешнем исходе конкурса будет развиваться проект?
– В сложившейся ситуации от меня уже ничего не зависит. При встрече со мной заказчик сразу спросил, что я буду делать, если я выиграю конкурс. Я сказал, что первым делом, конечно, сменю команду, что я не стану работать с предыдущим автором, потому что странно работать в качестве субпроектировщика у генпроектировщика, который исповедует соврешенно другую систему ценностей. Наверное, это с самого начала отпугнуло заказчика, и он отвернулся от моего проекта.
Я убежден, что у дома может быть только один автор. Та ситуация, которая сегодня возникла и с «Царевым садом», и с Третьяковкой, когда планировки рисует один архитектор, а фасады делает другой, для меня недопустима.
А больше всего меня огорчает тенденция возвращения к псевдоисторизму. Это происходит повсеместно. Опять начинается резьба по камню, башенки, колонны и львы с золотыми волосами. Хорошая современная архитектура имеет тенденцию к демократизации, мы же сейчас снова скатываемся к тоталитаризму.
Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
План парковки на -3 этаже. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
План -1 этажа с фитнес-центром. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
План 1 этажа. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
План 2 этажа. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
План 3 этажа. Проект мастерской «Сергей Скуратов ARCHITECTS»
. – Новый хозяин провел противоаварийные работы, ведь стропила, перекрытия были гнилыми. Все это было необходимо. Но мы наказали его за то, что не было должных разрешений и отсутствие проекта реставрации.
